Большие черные птицы с белым хвостовым оперением и плечами, медленно взмахивая могучими крыльями, летят над пенистой поло- сой прибоя. Под ними расстилается бесконечная заснеженная гор- ная страна, отвесными скалами обрывающаяся в Тихий Океан. Волны яростно бьются о них, взметая соленые брызги, иногда достигаю- щие летящих птиц. Уже больше месяца стеллеровы орланы продолжа- ют тысячекилометровую кочевку вдоль побережья Камчатки, оста- навливаясь на отдых и кормежку в устьях небольших, постепенно пустеющих лососевых рек. Недалеко уже южная оконечность полуос- трова, по очертанию удивительно напоминающая обкатанную до бе- лизны лопатку морского зверя. А за мысом Лопатка, в голубеющих океанских далях скрываются северные острова Курильской гря- ды.Солнце клонится к закату,когда орланы расстаются с океаном и круто поворачивают на запад.

Нагромождения горных хребтов, правильных гладких конусов вулканов и округлых сопок внезапно расступаются, открыв широкое зеркало воды. И вот тут пути нас, людей, забравшихся на край света, и птиц на мгновенье пересека- ются. Причудливо изломанная тень нашего маленького десятимест- ного самолета чиркает по рядам выточенных ветром и водой стол- бов пемзы, поднимающихся из сгустившейся внизу тьмы в вечерею- щее небо. И мы успеваем заметить,как три орлана плавно снижают- ся и присоединяются к прерывистой цепочке других птиц, которые ещё раньше устроились на ночлег по верхней кромке обрывистого берега Курильского озера. Еще несколько мгновений и далеко по- зади нас остаются и горы, и озеро.Пока самолет садится в рыбац- ком поселке, со стороны открывшегося на западе Охотского моря медленно наползает снеговая туча и поглощает проникающие в ил- люминатор прощальные лучи света.А на востоке воды Тихого океана уже едва приметно поблескивают в сгущающейся тьме...

В то время, теперь уже почти десять лет назад, мы только что окончили Московский университет и поженились, решив посе- литься в уединенном домике на берегу Тихого океана у границ Кроноцкого заповедника. Мы стремились к несуетной простой жизни среди природы, которой соответствовала и предстоящая работа - изучение биологии таинственно прекрасной птицы - Стеллерова ор- лана.

Стеллеров орлан - одна из самых редких птиц Старого Све- та.Даже среди своих ближайших родичей - 13 видов крупных хищ- ников, стеллеров орлан является гигантом.Его вес достигает 9 кг,а размах крыльев - 2.5 м. В этом отношении он ненамного уступает самой крупной из современых летающих птиц - андскому кондору и в два раза превосходит своего знаменитого амери- канского родича белоголового орлана. Стеллеров орлан, живущий по другую сторону океана значительно более малочисленен, хуже исследован и известен. Популяция этого вида насчитывает всего 4 000 пар, а область гнездования не выходит за пределы России, занимая неширокую полосу побережий Охотского и Берингова мо- рей. Места гнездования стеллерова орлана неизменно приурочены к рыбным водоемам - нерестилищам тихоокеанских лососей. Силь- ные когтиствые лапы и мощный клюв позволяют ему ловко выхваты- вать из воды и без труда разделывать таких крупных рыб как лососи. А ведь кожа лососей настолько прочна, что некоторые народы Сахалина и Приамурья использовали ее для изготовления элементов одежды и обуви.

Все то немногое, что было до сих пор известно об этой птице, представляло собой сплошную загадку. Прежде всего, почему стеллеров орлан столь огромен и так роско- шен его торжественный черно-белый наряд, дополненный сверкающим желтым клювом, ведь оперение большинства других хищных птиц выглядит несравненно скромнее?

Не щадя времени и ног, мы исходили на широких охотничьих лы- жах, подбитых нерпой, все морское побережье в окрестностях сво- его домика, где в устьях небольших нерестовых речек держались орланы. Вопросы продолжали сыпаться как из рога изобили Почему в отличие от других хищных птиц орланы практически не охраняют ни своей гнездовой,ни охотничьей территории и нередко образуют целые гнездовые поселения в долинах рек, богатых лососями? От- чего орланы никогда не кормятся поодиночке и избегают даже изо- билующие лососями угодья, если не находят там особей своего ви- да? Что заставляет их обьединяться в группы и совершенно неожи- данно для нас появляться то на одной, то на другой речке? И чем обьяснить существование у них сложного ритуального поведения столь нехарактерного для других хищных птиц? Как происходят миграции и откуда сотни птиц появляются на зимовке в Японии и на юге Камчатки в окрестностях затерянного в горах Курильского озера?

Мучимые этими многочисленными вопросами, мы решили переб- раться тремя сотнями километров к югу, к Курильскому озеру - одному из крупнейших в мире нерестилищ лосося нерки.И вот те- перь, после двух с лишним недель томительных ожиданий погоды и горючего для вертолета и самолета от цели путешествия нас отде- ляют не более шести десятков километров пути на снегоходе. За- ветное озеро где-то там,среди гор, смутно чернеющих на севере за пеленой начавшегося снегопада. Остальную картину дорисовыва- ет наше воображение. Первые снежинки тускло поблёскивают на оперении огромных неподвижных птиц.

Около полуночи орланы сквозь дремотную снежную пелену, окружающую их, ощущают сильные порывы ветра с Охотского моря, которые быстро рассеивают мглу. Полная луна встает за горными хребтами. На озеро ложится широ- кая серебристая дорожка. В призрачном свете, льющемся с небес, орланы расправляют занемевшие крылья, освобождая их от налипше- го снега и вновь замирают.

Наутро, еще в полной темноте на двух снегоходах продолжа- ем путь вдоль русла большой нерестовой реки,берущей начало из озера. Поначалу широкая долина быстро сужается в горах до уз- кого скалистого коридора, из которого мы неожиданно вылетаем на открытый всем ветрам простор грандиозной вулканической депрессии.

Несколько тысяч лет назад в результате ряда вулканических извержений истощился мощный подземный магматический очаг. Вслед за тем, катастрофический взрыв привел к еще большему опусканию дна котловины и образованию обширной кальдеры. Эта кальдера за- полнилась водой от таяния ледников и превратилась в глубочайшее озеро. Продолжавшая поступать вода быстро проложила себе дорогу к морскому побережью. Постепенно холодные, исключительно бедные флорой и фауной воды озера стали центром кипучей жизни. Её ис- точник - лосось нерка, идущий на нерест из моря по реке в бас- сейн озера.

Уже глубокой ночью при свете фар снегохода раскапываем хо- лодную избушку в истоке реки и топим до утра. К этому времени ветер стихает, крепчает мороз. Мы проходим около километра вдоль реки и в утренних сумерках различаем виденные нами с са- молета пемзовые обрывы с ночевавшими по их краю орланами, и ог- ромные заиндевевшие деревья с сидящими на них десятками других птиц. Над замерзшей поймой медленно выкатывается огромный оран- жевый шар солнца. Орланы слегка раскрывают крылья навстречу скупо греющим лучам. Все окутано розовой морозной дымкой, про- низанной утренним светом. Один за другим орланы срываются с кручи, отдаваясь воле воздушных потоков.

Когда мы идем на мотоботе по озеру, уже сотни огромных птиц парят в бездонной синеве, поражая наше воображение своей мно- гочисленностью и разнообразием окраски. Сравнивая множество птиц,мы впервые получаем возможность проследить, как пест- ро-бурое оперение молодых постепенно темнеет и на нем просту- пает белизна плеч и хвоста. Клюв же, поначалу тусклый, насыща- ется последовательно сочным оранжевым и золотистым цветом.И наконец завершается полная трансформация в классический взрослый наряд. А птицы видят, как внизу, подернутая легким паром, синеет глубокая чаша озера с ползущим по его глади кро- шечным суденышком, множеством коротких узких притоков и исто- ком единственной большой реки.

В Южной бухте мы глушим мотор. Теперь только легкие всплески рыб и отражение низко скользящего над водой орлана на- рушают утреннюю тишину и серебристую гладь озера. Тень птицы вспугивает лососей, тысячами стоящих на прозрачном мелков дье перед входом в нерестовые ручьи.

Орлан садится на валун у берега, прикрытый шапкой снега, и долго завороженно смотрит в воду. Появляясь и исчезая за сол- нечными бликами, пара лососей кружит перед ним в медленном тан- це над ямой между камнями. Глаза, привыкшие к сверканию льда и воды, постепенно различают роскошный брачный наряд: темно-зеле- ная голова, у самца - с хищно изогнутой нижней челюстью, гармо- нирует по цвету с бордовой спиной, постепенно светлеющей к брю- ху. Вот уже рыбы неподвижно стоят, прижавшись боками друг к другу. Самка веером разворачивает спинной плавник, поводит им из стороны в сторону. Как маленький парус, он слегка возвышает- ся над водой и просвечивает насквозь нежно-розовым. Прозрачные икринки падают в небольшое углубление на галечном дне, молоч- но-белые струйки расплываются в воде, обволакивая их.

Кажется, будто приоткрылась на миг завеса, скрывавшая от нас, потерявших связь с природой современных людей, первозданное чу- до творения...

Вдруг внимание орлана привлекает другой лосось. Он изги- бает сильное тело на отмели, чтобы пройти в узкую речную прото- ку. Короткий бросок - и рыба трепещет на берегу. Орлан грузно наступает на неё желтой когтистой лапой и на припорошенную сне- гом гальку брызжет зрелая алая икра. Он стремится скрыться от чужих взоров и, с трудом поднимая себя в воздух мощными ударами крыльев по глубокому снегу, большими скачками перетаскивает тя- желую ношу в ближайшие ивняки.Пока мы брели в болотных сапогах к берегу и рассматривали пропаханную в снегу ловцом борозду с яркими капельками крови,вокруг собралась стайка синиц. Они про- ворно подбирают икринки и кусочки снега, пропитанные рыбьей кровью.

Между тем, день только начинается. Парящие орланы кружат все ниже над заснеженной поймой. А мы, надев на болотные сапо- ги широкие лыжи, пробираемся среди укутанных снегом зарослей ив. Посверкивая на солнце, тут и там бегут ручьи , прорезающие узкими каналами двухметровую толщу снега. Воде не дают замерз- нуть мощные ключи, питающие их вдоль всего течения. Сильные ветры нарушили однообразную белизну равнины, создав здесь бесконечное разнообразие снежных форм: отполированные до блеска заструги и нагромождения сугробов, снежные гроты вдоль склонов оврагов и карнизы, нависающие огромными языками над руслами ручьёв.

Порядком заплутав в их хитро переплетенной се- ти, решаем подниматься по берегу протоки, русло которой бук- вально забито мертвой рыбой, отметавшей икру выше по течению. Раздвигаем ветви приречных зарослей ольхача вокруг неширокой поляны и замираем, увидев, что какая-то огромная птица запу- тавшись впопыхах в ветвях , взметая тучу снежных брызг, обру- шивается в глубокий сугроб. Мы едва успеваем сообразить, что помешали огромному пиршеству орланов, а уже только воздух гу- дит от взмахов множества мощных крыльев рассекающих его, да ветви ольхача продолжают раскачиваться, сбрасывая пухлые по- душки снега.

Берег нерестовой ключа плотно утоптан, залит кровью лососей и усеян их остатками,а дно местами устлано помутневши- ми шариками мертвой икры. Рыбы так много, что к концу рунного хода не каждая пара может найти место с подходящим микроклима- том для нереста и развития икры на мелком галечнике у бьющих из-под земли грунтовых вод с пониженным содержанием кислорода. Неудержимая тяга оставить потомство заставляет лососей перека- пывать чужие гнезда и губить выметанную другими парами икру. Первые несколько дней работы уходят на постройку двух иглу из снежных блоков для наблюдений на берегу одной из лосо- севых речек и озера. Следующие пять дней из недели, оставшейся до отьезда, напялив белые маскировочные костюмы, задолг до рассвета мы пробираемся поочередно то в одно, то в другое иглу. Забираемся в спальники, чтобы хоть как-то отогреть себя и не желающую работать фототехнику и дрожим до тех пор, пока закат- ные лучи солнца из снежных амбразур не осветят наши посиневшие лица. Все это время единственным утешением нам служит крошечная бурозубка, суетливо бегающая прямо по нашим ногам, в поисках кусочков сухарей.

Утро шестого дня начинается с того, что к окаменевшей на морозе тушке нерки пристраиваетс дятел и начинает неутомимо долбить ее, а несколько поползней и синиц - с таким же усердием подбирать разлетающиеся во все стороны крошки. Примерно через час один из нас, немного утомленный этим зрелищем начинает кле- вать носом, но едва не подпрыгивает на месте оттого, что за ши- ворот насыпалось порядком колючего снега и, к тому же, зажимают рот и крепко схватили за руку. Иней с потолка продолжает сы- паться, потому что кто-то большой на крыше переминается с ноги на ногу. Затем в амбразуре окна показывается неправдоподобно большой хищно загнутый клюв и немигающий, в золотистом ободке глаз всматривается в сумрак иглу, скрывающий две скорчившиеся фигурки людей.

Когда спустя полчаса мы позволяем себе шевель- нуться, на поляне возле нерестовой заводи оказывается уже около сотни орланов. Ветви невысоких ив вдоль опушки гнутся под тя- жестью множества птиц, сверху взирающих на остальных, которые неподвижно сидят на узкой полоске льда, тянущейся вдоль берега. Тишину, продолжающую царить на нерестилище, нарушают труб- ные звуки лебедей-кликунов. с шумом опускающихся на воду. Они ночевали в заливе у подножия Ильинского вулкана, нежась у выхо- дов теплых грунтовых вод, среди огромных валунов, отколовшихся от древнего лавового потока.

Выбрав самые мелководные участки, взрослые птицы приподнимаются над водой и, энергично двигая ла- пами, принимаются разгребать гальку, которая большим куполом прикрывает гнезда лососей. Они опускают головы в воду и отцежи- вают икру. Вокруг немедленно собираются молодые лебеди и ловко подхватывают клювами отдельные икринки. Вода вокруг кормящихся лебедей буквально вскипает: совершенно неожиданно появляются десятки крохалей, которые, оказывается, тут же и ночевали. Они также начинают поспешно нырять за икрой. Лебеди изредка отгоня- ют непрошенных гостей, шипая их клювом. Лишь основательно про- чесав нерестилище и разорив множество гнезд лососей, лебеди на- сыщаются. Отплыв на более глубокое место, они приводят в поря- док оперение, очищая его от намерзших капель воды.

А несколько стеллеровых орланов все бродят и бродят неспе- ша по воде, высоко подняв крылья, чтобы не замочить их. Нако- нец один из них без труда подцепляет лапой малоподвижную, уже отнерестившуюся рыбину и, неуклюже передвигаясь по мелководью, подтаскивает ее к кромке льда. Сонное настроение, в котором до этого момента пребывали орланы, мгновенно улетучивается. Десятки птиц слетают с деревьев или бегут, переваливаясь, к ловцу. Они толкают друг друга,иногда в ход идут удары крыльями и сильными лапами. Кто-то, не удержавшись на узкой кромке ль- да, падает в воду, окатив прочих ледяными брызгами. Из толпы птиц выделяется лидер. Раскрыв и подняв крылья он угрожает ловцу и делает резкий выпад в его сторону, оттесняя от добычи. Хозяин миролюбиво уступает её и вновь отправляется на рыбалку. Новый обладатель лосося зажимает его когтистой лапой и демост- рирует свои права на добычу. Он гордо приподнимается , распустив крылья, вытягивает шею, и энергично двигает из сто- роны в сторону до предела расправленным хвостом. Вслед за этим он разрывает мощным острым клювом тушку лосося и заглатывает огромные куски, не обращая внимания на кости. Даже усеянная крупными зубами челюсть самца нерки целиком идет в пищу. В этот момент молодой орлан беспрепятственно вытаскивает клювом боль- шой кусок рыбы прямо из его когтей.

Начало рыбной ловле положено и орланы один за другим при- нимаются выуживать из воды лососей. Эти , бесспорно лучшие охотники на нерестовых водоёмах Камчатки, ловко разделывают и поедают огромных рыбин. Они отнимают друг у друга большие куски и, быстро насытившись, уступают место для трапезы другим своим сородичам. Галдеж десятков ворон и воронов усиливает су- матоху, царящую на нерестилище. Осторожно косясь на огромные изогнутые клювы и когти, вороны подскакивают к кормящимся ор- ланам и выхватывают у них кусочки рыбы. В стороне три ворона в радужно переливающемся на солнце иссиня-черном оперении сов- местными усилиями вытягивают на берег полуразложившегося лосося, лежавшего на перекате.

К полудню большинство стеллеровых орланов насыщается и на нерестилище наступает некоторое затишье.Воспользовавшись мо- ментом, к пиршественному месту решаются слететь несколько беркутов, долгое время терпеливо сидевших на березах поотдаль. Крики врановых при появлении явно непрошенных гостей тотчас многократно усиливаются. С пронзительными воплями они целой группой пикируют на хищников.Беркуты отвечают тем, что отгоня- ют воронов от только что вытащенной ими на берег нерки. Раз- делка лосося, занимающая у стеллеровых орланов считанные мину- ты, даётся им с большим трудом. Поначалу рыбья тушка все время выскальзывает из когтей. В течение нескольких часов беркуты впятером постепенно отгибают прочную кожу лосося и отщипывают маленькие кусочки мышц. За это время, не привлекая к себе осо- бого внимания, нерестилище ненадолго посещает орлан-белохвост. На лету подхватив с поверхности воды кусок уже частично разло- жившейся нерки, он принимается заглатывать еще не успевшие за- мерзнуть остатки рыбы, брошенные и позабытые в неразберихе конфликтов стеллеровыми орланами.

Какой изумительный оазис среди белого безмолвия!

Небывалое количество разнообразной, доступной на незамер- зающих ключевых нерестилищах пищи: лососей, их икры и молоди привлекает на зимовку множество птиц разных видов. Замечатель- но, что всем им, за исключением стеллерова орлана, такая пища в других условиях совершенно несвойственна. Тем не менее, некото- рые из них с успехом используют на нерестилищах лососей с ои весьма специфичные стереотипы питания. Лебеди расщипывают раз- ложившиеся тела рыб сильными рывками клюва , выкапывают из гнезд икру и отцеживают ее от воды с помощью своего цедильного аппарата, подобно тому, как они это обычно делают при сборе сочных частей растений и мелких беспозвоночных. Дятлы и пополз- ни раздалбливают замерзшие тушки рыб словно деревья в поисках личинок насекомых. Как своеобразные падальщики выступают никог- да не брезгающие этим и в других условиях обитания орланы-бе- лохвосты. Другие, например, также раскапывающие нерестовые гнезда крохали, добывающие отнерестившихся лососей врановые, разделывающие добычу беркуты достигают успеха только благодаря скооперированности своих действий. И, наконец, для многих птиц самым удобным, а иногда и единственным способом насытиться ста- новится пиратство.

Замечательно, что в этом отношении не сос- тавляют исключения и такие прекрасные рыболовы как стеллеровы орланы. Около половины их рациона - лососи, добытые пиратством! Причем лишь в одном из десяти случаев хозяин защищает свою до- бычу и похититель остается ни с чем.Этот парадокс обьясняется довол но просто.Лососи настолько крупны, вес крупных самцов нерки достигает 5 килограмм, что одной рыбины с лихвой хватает для полного насыщения нескольких хищников. Беспорядочные драки и свалки между ними возникают только тогда, когда на одну рыбу сразу объявляется не меньше 5-10 претендентов. При таких усло- виях охота и разделка добычи несомненно более трудоемки по сравнению с возможностью беспрепятственно стащить рыбу у сосе- да.

Вечереет, а мы, потрясенные увиденным, все не решаемся вы- ползти из иглу. Вдруг что-то прерывает общее оживление на не- рестилище. Птицы настораживаются. Еще мгновение и лишь вдалеке слышится свист утиных крыльев. Незаметно появилась из густых ивняков лиса. Она жмурится на солнце, вероятно, предвкушая обильную трапезу. То и дело брезгливо отряхивая от воды лапы, она проворно бежит по камушкам к лежащей на перекате слабо ше- велящейся рыбе.

Мороз продолжает крепчать. Совершенно продрогшие мы выхо- дим на берег озера. Галечные пляжи ещё залиты заходящим солн- цем. Мы замираем: неподалеку , в устье небольшой речушки, над которой в косых лучах солнца стелится пар, бродят несколько ор- ланов. Они окунают головы в воду и с наслаждением купаются, смывая следы крови лососей. После этого долго сохнут на деревь- ях в пойме, раскрыв крылья и приводят в порядок свой безукориз- ненный наряд.Мы переполнены впечатлениями и ощущаем себя счаст- ливейшими из смертных.

К утру следующего дня погода резко меняется: поднимается сильный ветер и на озере разыгрывается сильный шторм. Огромные валы прозрачной изумрудной воды, перемешанной с ярко-красными телами лососей, обрушиваются на берег. Скоро под прикрыт ем га- лечных куполов в нескольких миллионах их гнезд выведутся из пя- тимиллиметровых икринок и проведут первые дни своей жизни кро- шечные личинки. Когда рассосется желточный мешок, мальки выбе- рутся на поверхность и перейдут на питание скудным пр сноводным планктоном.Через год, два или три те из них, которые сумеют прокормиться и не станут добычей хищных гольцов (Salmo salvelinus), достигнут всего лишь десятисантиметровой длины. Течение единственной реки, преведшей в озеро их одителей, выне- сет их на просторы Тихого океана.Там они начнут быстро расти, проводя зиму в зоне теплого течения Куросио и совершая сезонные миграции вслед за бурно развивающимся с приходом весны зооп- ланктоном. Излюбленный корм, богатый каротиноидными пигментами мелкие рачки-каляниды (Calanidae, Crustacea) к 5-6 году жизни придаст их мышцам окончательную силу и неповторимый алый цвет. Быстро теряя и то, и другое, совершенно преображаясь внешне, не питаясь и преодолевая быстрое течение, они вернутся обратно и принесут жизнь всем тем, с кем они связаны мудрым и прекрасным замыслом Всемогущего Творца.