Что мешает ясно осознавать необходимость земельной реформы сегодня

Послал Леонид Панов. Клуб журналистов-аграрников 04 апреля 2001 16:45:43

В плену застарелых мифов
Что мешает ясно осознавать необходимость земельной реформы сегодня
4 марта 2001 года исполняется 95 лет столыпинской земельной реформе. Речь о реальном ее начале. Хотя указ и был подписан 9 ноября 1906 года, но реформа вряд ли сдвинулась бы с места, если бы за полгода до ее начала, 4 марта 1906 года, при Главном управлении землеустройства и земледелия не был создан штаб реформы — Комитет по землеустроительным делам. Именно он и стал центральным государственным учреждением, которое руководило землеустроительными комиссиями, созданными в 463 уездах и 47 губерниях и на протяжении десяти лет проводившими конкретную работу по наделению крестьян землей.
Даже сейчас, когда при настойчивом нажиме Президента страны Владимира Путина наметился наконец поворот в разрешении земельного вопроса, остается еще немало противников введения частной собственности на землю с полным правом крестьян владеть, пользоваться и распоряжаться землей. При этом многие не понимают существа проблемы в силу того, что не знают сути вопроса. Ибо в общественном сознании живы мифы, созданные и десятилетиями насаждаемые большевиками.
Между тем за два последних столетия в решении земельного вопроса — этой важнейшей социально-экономической проблемы — западные страны ушли далеко вперед. По мере того как в XVIII веке экономическая наука становилась фактором повышения производительности труда, экстенсивная система полеводства и животноводства уступала место интенсивной. На смену помещичьему землевладению с огромными вассальными деревнями, удушающей чересполосицей крестьянских общинных наделов и обязательным трехпольным сево-оборотом, пришла система индивидуального землепользования и безвыпасного содержания скота, превосходящая прежнюю по производительности в несколько раз.
И во всех этих преобразованиях никто не видел политики, кроме марксистов и славянофилов, направление мышления которых В. Соловьев назвал “реакционно-археологическим мотивом”. Ибо это было закономерностью эволюционного развития, такой же, как и переход от бронзового к железному веку, и ничего более.
Подобно тому, как эти преобразования не без трудностей проводили страны Европы в XVIII и XIX веках, в начале XX века Россия через 45 лет после Манифеста 1861 года сама подошла к режиму реформ. Столыпинская земельная реформа была замыкающим этапом раскрепощения крестьянства, превращения его в равноправное сословие российского общества, перехода от общинной земельной собственности к частной. Вопреки прежним лживым утверждениям началу реформы предшествовала значительная исследовательская работа А. А. Кофода по изучению фактов самостоятельного перехода целых деревень на хуторской тип хозяйства. И число селений, превратившихся в хутора, начиная с 80-х годов XIX века постоянно росло. Это прямо доказывает, что процесс носил объективный характер, и нужно было только дать дорогу выходу крестьянской инициативы на все земледельческое пространство страны. Столыпинская реформа и явилась разрешением этой насущной задачи.
Большевикам и эсерам в 1917 году было в сущности безразлично, в какой форме велось хозяйство крестьянами и какими трудностями они были связаны при общинной системе землепользования. Ибо и те, и другие исповедовали идею национализации земли и передачи ее в собственность государству, а точнее, как показал опыт советского периода, — государственным и политическим чиновникам, выполнявшим “указания партии”.
Работа в крупнейших библиотеках Москвы лично меня, например, убедила: все фундаментальные исследования столыпинской земельной реформы после 1917 года были направлены на ее дискредитацию, на поиск доказательств того, что она проводилась исключительно в интересах “Буржуазии и помещиков”. Поскольку крестьяне рассматривались большевиками как “буржуазия”, гражданская война по большому счету велась между теми, кто выступал за столыпинскую реформу, и теми, кто против нее. Вот поэтому большевики и были заинтересованы в сборе фактов волнений и бунтов против реформы, пытаясь тем самым доказать, что она не отвечает интересам “широких крестьянских масс”.
В итоге за пределами подобных “исследований” оказалось: действительное состояние сельского хозяйства страны перед началом реформы, положение крестьянского земледелия после 1861 г., направления реформирования, методы и приемы, лежавшие в основе преобразований земельных отношений в стране, социально-экономическое значение реформы. Разумеется, в небольшой статье невозможно изложить теоретические основы реформы. В журнале “Polit-ekonom” № 1 (12) 1999 года я подробно рассматривал многие из этих вопросов. Сейчас же остановлюсь на главном.
Реформа продолжалась десять лет — с 1906 по 1917 год. За это время во все мероприятия реформы было вовлечено на добровольной основе две трети общего числа крестьянских дворов (из 13,5 миллиона), а землю в форме хуторских или отрубных участков получило более половины дворов.
В начальный период организовывались поездки крестьян-ходоков из центральных в западные губернии для изучения опыта ведения хозяйств хуторского типа. Благодаря созданной общественной организации “Русское зерно” около 250 крестьян из различных губерний с 1908 по 1914 год от 6 до 9 месяцев обучались практике ведения хуторского хозяйства в странах Европы. Отражением впечатлений от этих поездок и полученного опыта стало издание нескольких сборников “Писем крестьян”.
Ликвидация чересполосицы на общинных землях увеличивала площади земельных участков путем сведения в один всех полосок одного двора в полтора-два раза. При этом существенно менялось и отношение крестьян к земле. Цена земли с 1861 года возросла примерно в шесть раз, и в ходе реформы сохранялась устойчивая тенденция к дальнейшему росту.
Земельную реформу остановило не убийство П. А. Столыпина, как утверждали советские историки, и даже не первая мировая война, хотя она сыграла свою роковую роль, так как на третий год войны запасов хлеба уже не хватало. Реформу остановили Февральская революция 1917 года и эсеры, вошедшие во Временное правительство. Постановление было подписано 28 июня 1917 года. Этот факт добавил большевикам сторонников среди крестьян, ибо они обещали “землю крестьянам”. Эсеры же, напротив, еще до октября приступили к практической остановке реформы и изъятию земель, находившихся в частной собственности не только у помещиков, но и у крестьян.
А уж после октября большевики продолжили дело своих политических “противников”, хотя теперь-то видно, что они скорее похожи на союзников, особенно если сравнить аграрные их программы. Последующие события стали лишь отражением междоусобной борьбы большевиков и эссеров за власть, в которой победу одержали большевики. Одержали, но обещанной земли они крестьянам так и не дали.
Массовая ликвидация частной собственности и собственников, отмена товарно-денежных отношений и гражданская война, развязанная большевиками, подвели страну к миллионным жертвам на войне и массовому голоду в тылу.
Подъем интереса труда крестьянина на земле путем замены продразверстки продналогом и помощь зарубежных стран позволили за один год отвести страну от угрозы интегрального голода. В период нэпа, несмотря на официальную отмену всех мероприятий столыпинской земельной реформы и введение оплаты за проведение работ по землеустройству, на окраинах и в удаленных территориях губерний образование хуторских хозяйств продолжалось и тем же методом — уничтожением чересполосицы общинных наделов, оказавшихся в пользовании или захваченных крестьянами в предшествующий период. Об этом докладывали земельные комитеты в 1923 — 1926 годах.
Начавшаяся в 1929 году массовая коллективизация обернулась еще одним тотальным голодом и мором на Украине и в Поволжье — в 1932 — 1933 годах люди вымирали целыми деревнями.
Лишив в 1917 году крестьян собственности на землю, государство превратило их в бесправных наемных поденных сельскохозяйственных рабочих без паспортов. С этого времени крестьянство, как сословие людей, работающее на своей земле, в России перестало существовать. От насильственной коллективизации в города сбежало от 12 до 15 миллионов человек. С помощью новоявленных “лимитчиков”, бесправных во всех отношениях, началась “индустриализация” страны. Уровень же сельскохозяйственного производства постоянно падал, несмотря на громкие декларации и уверения, углубляя системный кризис, в который погружалась “страна победившего социализма”.
Как показывает исторический опыт, на изменение жизненных обстоятельств человек реагирует во сто крат быстрее любой государственной структуры, потому что он глубоко заинтересован в продолжении своего рода. Ряд исследований считает, что условия жизни колхозника образца 1967 года был в 33 раза хуже, чем крестьянина в 1913 году, и только потому, что люди были лишены права собственности на землю.
Потенциал земельных ресурсов России оценивается сегодня зарубежными экономистами в 5 триллионов долларов. Весь этот ресурс из-за политической близорукости на десятки лет исключен из экономического оборота, как, впрочем, и земли, на которой размещены сотни тысяч промышленных предприятий. Все это вяжет экономику страны по рукам и ногам, лишает надежных инвестиций и веры в стабильность экономического курса. А в итоге лишает страну ее кормильца — настоящего крестьянина-собственника.
Между тем нынешнее состояние земельных отношений — результат незавершенности процесса раскрепощения крестьян, начатого в 1861 году, а также удобная форма подпольной торговли землей для маклеров всех уровней.
... Позади, можно сказать, еще одно столетие — еще один век, в течение которого из-за политических ортодоксов российский крестьянин так и не стал хозяином земли. Доколе же?
Леонид ПАНОВ.