Картофельный тупик

Послал Статья журнала Эксперт 15 марта 2000 16:43:54

Картофельный тупик

История героической борьбы фермера Василия Аствацатряна с
государством за производство замороженного картофеля фри

Валерия Селиванова
Российской Федерации не нужен замороженный картофель фри, называемый
френч-фрайз, поэтому государство делает все, чтобы такой продукт здесь никто не производил.
Фермер из деревни Старое Поддубье Гатчинского района Ленинградской области Василий
Аствацатрян бьется с государством уже десять лет. За это время он осушил 6,26 га болота,
научился выращивать картофель по голландской технологии и снимать по 20 тонн урожая с
одного гектара (по району максимальный урожай составляет 15 тонн). Наконец, он построил
завод мощностью 1,5 тысячи тонн картофеля фри в год. Ничего не помогает. Несмотря на
грандиозные успехи фермера, государство одерживает верх: ни одного килограмма картошки до
сих пор не пожарено и не заморожено.

Василий Аствацатрян атакует государство

В 1991 году Аствацатрян пошел против российской государственной технологии
выращивания и хранения картошки. Стал он сажать голландские клубни на голландский же манер -
не в борозду, а в борону. Это помогло ему не только повысить урожайность, но и снизить
себестоимость производства: отпала нужда окучивать картофель, а значит, нанимать лишних
людей. Сэкономил фермер и на сборе урожая - организовал автобусы для рабочих соседних
заводов, готовых работать почти бесплатно, за несколько мешков картошки. В результате
себестоимость одного килограмма аствацатряновского овоща составила 28 копеек, тогда как в
соседних хозяйствах - 1,5 рубля.
Вторая атака была направлена на государственную овощную базу. Проработав в сельском
хозяйстве больше двадцати лет, Аствацатрян узнал, что 30% всего урожая картофеля в
Северо-Западном регионе сгнивают, потому что его негде хранить. Поскольку выкидывать треть
собственной картошки фермер не собирался, он вырыл у себя лабаз. Таким овощехранилищем
пользовались местные крестьяне еще в петровские времена. Температура и влажность в нем
всегда постоянные. Никакого специального оборудования не требуется. Потери картофеля в
хозяйстве составили 0,3%.
Победив государство в вопросах сельскохозяйственных, Аствацатрян решил закрепить свой
успех в переработке. И задумал он производить картофель фри. Выгода от такого производства
неплохая. Килограмм сырого картофеля в Питере продается осенью по 5 рублей при
себестоимости 28 копеек, а килограмм френч-фрайза можно будет продавать оптовикам за 1,5
доллара, затрачивая на его производство 59-84 цента. Таким образом, оборот фермера
вырастает в несколько раз. К тому же аствацатряновский френч-фрайз при условии хорошего
качества был бы вне конкуренции. В России никто не производит такую картошку, а импортная
дорогая, оптовая цена 2,4 доллара. Для государства производство френч-фрайза тоже, казалось
бы, дело хорошее: во-первых, налогов оно с фермера получит больше, во-вторых, крестьянам
нескольких районов Ленинградской области будет куда сбывать свою картошку, сейчас
сгнивающую без толку.
Прикинув все это, Аствацатрян пошел в последний решительный бой. Продав в городе
очередной урожай картошки, он купил голландский проект небольшого предприятия по
производству френч-фрайза. Проект предусматривал переработку 8,5 тысячи тонн сырого
картофеля в год и выпуск 1,5 тысячи тонн картофеля фри. Кроме производственных помещений,
предполагалось строительство современного овощехранилища на годовой запас сырья,
собственной котельной, мини-электростанции, а также водонапорной башни с артезианской
скважиной глубиной 84 метра.
Чтобы построить и оборудовать такой заводик, нужно было 720 млн рублей в ценах 1994
года (примерно 200 тысяч долларов). Деньги фермер решил взять у государства. И взял.

Атаки государства на Василия Аствацатряна

Государство осчастливило Аствацатряна 500 млн рублей централизованного кредита на
строительство завода по производству френч-фрайза под 210% годовых. Остальные 220 млн
рублей, на покупку оборудования, чиновники пообещали перечислить в очень скором времени.
Получив первую часть денег, фермер с энтузиазмом приступил к строительству завода.
По ходу дела Аствацатрян объезжал и обходил соседей - потенциальных поставщиков
сырого картофеля, наиболее вероятных покупателей будущего френч-фрайза - заключая с ними
договоры о намерениях. Четыре оптовых компании из Питера заверили фермера, что будут
покупать у него готовый продукт. Не забыл Аствацатрян и продавцов оборудования -финская
компания "Райссио" и американская "Оклахома" пообещали его доставить и провести
монтажно-наладочные работы.
За кредит Аствацатрян особо не переживал, тем более что в декабре 1994 года вышел
президентский Указ N2218, продлевающий на десять лет сроки возврата долгосрочных
централизованных кредитов, выданных в 1993-1994 годах. "Я был уверен, что оставшиеся деньги
до две тысячи четвертого года уж обязательно поступят. Мы начнем работать и спокойно
отдадим кредит в срок", - вспоминает Аствацатрян. Но не тут-то было. Уже через год, несмотря
на президентский указ, с Аствацатряна начали требовать вернуть кредит с процентами. Сумма к
тому времени получилась около 1,4 млрд рублей. А требовать возврата начал
Петроагропромбанк, отделение Агромпромбанка, потому что выданные фермеру деньги
оказались его, Агропромбанка, собственными, а никакими не государственными.
Ошеломленному Аствацатряну рассказали следующую интересную историю. Замминистра
сельского хозяйства, принимавший решение о выделении фермеру кредита в 500 млн рублей,
направил разнарядку в уполномоченный Агропромбанк. Однако Центральное операционное
управление ЦБ РФ, из резервов которого Агропромбанк получал целевые кредитные ресурсы, по
неизвестным причинам денег на Аствацатряна не выделило. В свою очередь Агропромбанк,
очевидно, исходя из предположения, что все долги по сельскому хозяйству рано или поздно можно
будет "выбить" из государства, выдал фермеру кредит из собственных средств. Замечательно,
правда, что перед Минсельхозпродом Агропромбанк отчитался о выдаче целевого
централизованного кредита, а с фермером был заключен договор о кредите обычном
коммерческом.
Судебный процесс, начатый в 1995 году по иску Аствацатряна, закончился через четыре
года тем, что государство признало свою ошибку. Сказало, что фермер был введен в
заблуждение. Но кредит, сказали, все-таки придется вернуть.
Фермер, в общем-то, не против. У него есть завод, построенный силами многочисленных
родственников и подъемного крана "Пионер". Но на заводе до сих пор нет оборудования, чтобы
начать производство и расплатиться с долгами. Вместо этого фермер ежегодно получает
уведомления из Минсельхозпрода о том, что причитающийся ему кредит в 220 млн рублей на
покупку оборудования проиндексирован и в скором времени поступит на банковский счет
фермерского хозяйства. Правда, денег этих до сих пор никто не видел.

Направо пойдешь - ничего не найдешь, налево пойдешь - честь потеряешь,
прямо пойдешь - прощайся с бизнесом

Сложив историю своей многолетней битвы с государством в специальную красную папку,
Аствацатрян переехал на временное жительство в Москву. Здесь он ищет не правды, а денег.
Оставшиеся в деревне Старое Поддубье пустые цеха и холодное овощехранилище охраняют
собака Найда, сторож Бирюков и огородное чучело в шапке-ушанке. Они ждут, когда фермер
привезет морозильный тоннель, наклонный винтовой конвейер, паровой очиститель и щеточную
мойку.
Надо сказать, что если в 1994 году иностранные поставщики готовы были продать и
смонтировать Аствацатряну линию по производству замороженного картофеля фри за 54 тысячи
долларов, то теперь это удовольствие обойдется фермеру, по расчетам Минсельхозпрода, в 860
тысяч. Увы, кое-кто из поставщиков-монополистов поднял цены в разы, кроме того, выросли
таможенные пошлины на импорт технологий - бич всех российских производителей. Кроме покупки
оборудования, Аствацатряну нужны деньги на отделочные работы (1,357 млн долларов),
оборотный капитал (133 тыс. долларов), а также на уплату долга по кредиту. Всего - 2,5 млн
долларов.
Аствацатрян определил для себя три возможных способа добычи денег.
Способ первый - победить-таки государство и взять у него причитающиеся 860 тысяч
долларов (бывшие 220 млн рублей). Для этого, по мнению Аствацатряна, нужно добиться приема
у какого-нибудь высокого чиновника из Минсельхозпрода или Минэкономики. Это не так просто
сделать. В частности, надо давать взятки. Так, чтобы пробиться на прием к влиятельному
чиновнику, просят от 8 до 20 тысяч долларов. Чтобы уважаемая газета опубликовала открытое
письмо гражданина Аствацатряна к исполняющему обязанности главы государства, а тот письмо
это просто прочитал, просят 15 тысяч долларов. Таких денег у фермера нет, на торговле
картошкой с грузовика их не заработаешь. Поэтому он бесплатно заваливает своих противников
всевозможной корреспонденцией, всего за прошлый год таких обращений накопилось 71. Каждое
письмо уложено в красную папку, пронумеровано, снабжено датой и реакцией адресата. Реакций,
впрочем, пока нет.
Способ второй - найти иностранного инвестора. Этот способ фермером тоже опробован:
завод Аствацатряна стоит в списке "приоритетных инвестиционных проектов" ЕБРР. Две
канадские компании готовы выделить деньги: Teup International Ltd. - 12 млн долларов, а Virtual
Development Associates - 9 млн. Интерес иностранцев к единственному в России заводу по
производству френч-фрайза понятен. Начав работать, он уже в первый год принесет
владельцам, согласно бизнес-плану, 900 тыс. долларов (!) чистой прибыли. Но прежде чем
вложить эти деньги, канадские бизнесмены хотят получить правительственные гарантии - они
опасаются сложностей, связанных с законодательными ограничениями по отношению к
иностранным инвесторам в России в части распоряжения недвижимостью. За такие гарантии
чиновники требуют с фермера 20% "отката" от суммы инвестиций. Согласиться с этим
Аствацатрян не желает из принципа.
Третий способ - найти отечественного частного инвестора. Чтобы завлечь "родных"
бизнесменов в картофельный проект, фермер готов занизить стоимость своего хозяйства.
Сейчас земля Аствацатряна вместе с возведенными на ней сооружениями оценивается в 6,7 млн
долларов - фермер предлагает цифру в 2,5 млн, чтобы инвестор, обеспечив необходимое
финансирование проекта, мог получить в нем справедливую половинную долю. Однако
инвесторам перспектива получать в год 450 тысяч долларов чистой прибыли кажется
недостаточно светлой. По словам Аствацатряна, им хотелось бы за год "отбить" всю сумму
инвестиций.
Взять денег в банке фермеру мешает плохая кредитная история. Единственный, кто
предлагает ему свои услуги, - это питерские бандиты. Аствацатрян уверен, что они постараются
вытеснить его из бизнеса (свободных денег у преступного мира Петербурга не водится, поэтому
традиционно местные бандиты склонны инвестировать в производство свои кадры). Фермер от
отчаяния согласен сотрудничать с бандитами московскими - у них денег много. Но пробиться к
ним на прием так же сложно, как и к государственным чиновникам.
P. S. Мы надеемся, что читатель нам поверит: от своей доли в пятнадцати
тысячах за доставление фермерского плача на стол и. о. президента "Эксперт"
отказался. Мы также надеемся, что читатель и без наших подсказок поймет, велика ли
вероятность, что чиновник, обещавший фермеру "организовать" государственные
гарантии, последует нашему примеру.