[Prev][Next][Index][Thread]
Галина Родионова ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ НА ЗЕМЛЮ
Галина Родионова
ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ НА ЗЕМЛЮ
И МОТИВАЦИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В СЕЛЬСКОМ ХОЗЯЙСТВЕ
В статье рассматривается мотивация деятельности работников
на предприятиях, реорганизованных по нижегородскому проекту
приватизации земли. Исследуется, является ли частная собственность
мотивирующим фактором трудового поведения.
Первое исследование в рамках проекта автор осуществила в 1993
году, заведуя социологической лабораторией Нижегородского
университета. С тех пор постоянно сотрудничает в данном проекте.
В ожесточенных спорах о частной собственности на землю
полемизирующие стороны сплошь и рядом игнорируют реальный опыт
российских предприятий, основанных на частной собственности. Зато все
чаще делаются ссылки на Библию. Например, Г.С.Широкалова и
В.П.Зволинский в качестве эпиграфа к своим работам используют
следующее высказывание из Ветхого Завета: "Земля не должно продаваться
навсегда, ибо Моя земля: вы пришельцы и поселенцы у Меня" (Левит 25-23)
. При этом непременно опускается конец фразы, который звучит так: "По
всей земле владения вашего дозволяйте выкуп земли". Если дочитать
двадцать пятую главу Левита, содержащую приведенное высказывание,
становится ясно, что речь идет о запрете на окончательное отчуждение
земли от прежних владельцев, кормившихся с нее - тем самым
ограничивается долговое рабство, а выкуп земли прежними владельцами
поощряется.
Показателен сам этот переход в аргументации противников частной
собственности - от воинствующего атеизма к Ветхому Завету. Скорость, с
которой он совершен, видимо, не позволила привести более глубокие
доводы, выдвинутые в русской религиозной философии Н.Федоровым,
С.Булгаковым, В.Эрном и другими. "Великие злоупотребления возможны в
связи с собственностью. И собственность не может быть признана
абсолютным и высшим началом" [1]. Противники приватизации могли бы
использовать в качестве эпиграфа эти слова Н.А.Бердяева, но лучше этого
не делать, ибо в этом же произведении внимательный читатель прочтет:
"Частная собственность на землю есть более одухотворенное отношение к
земле, чем национализация и социализация земли". Несколькими строками
ниже Н.А.Бердяев прогнозирует последствия национализации земли:
"Национализация и социализация земли вызывает исключительно
потребительски корыстное отношение к земле, грубо материалистическое,
лишенное всякой душевной теплоты; она сделает невозможной интимную
связь с прошлым, с предками, убьет предание и воспоминание. Отношение к
материальным предметам сделается безличным, исключительно
утилитарным" [1]. Думается, мы получили достаточный опыт, чтобы оценить
верность этих предсказаний.
Обратимся к более современным доводам за и против приватизации
земли.
Довольно часто как на единственную альтернативу существовавшему
колхозному строю указывают на фермеризацию страны. В массовом
сознании частная собственность на землю увязывается если не с личным
огородом, то с фермером, обрабатывающим свой участок лопатой. Поскольку
ни технологически, ни психологически к широкой фермеризации Россия не
готова, на этом основании делается вывод о разрушительном характере
приватизации земли в сельском хозяйстве. Между тем Нижегородский проект
реорганизации сельхозпредприятий позволяет сохранить крупное
производство.
Предприятия, образовавшиеся на основе первых пяти реформированных
хозяйств, проработали уже около двух лет, поэтому можно проанализировать
определенный опыт.
Но предварительно коротко изложу содержание проекта.
В чем заключается реорганизация?
Если трудовой коллектив принял решение о приватизации земли и
реорганизации сельхозпредприятия, внутрихозяйственной комиссией по
реорганизации, согласно действующему законодательству, уточняются списки
лиц, имеющих право на земельную долю и пай в имуществе хозяйства. Размер
земельной доли определяется исходя из площади сельхозугодий, находящихся в
коллективной собственности, и численности лиц, имеющих право на получение
земли в собственность бесплатно. Все земельные доли в данном хозяйстве
равны. Имущественный пай начисляется в зависимости от стажа работы и
квалификации по методике, принятой общим собранием трудового коллектива.
После того, как свидетельства о праве на земельную долю и
имущественный пай вручены их владельцам, последние должны решить,
используют ли они свои паи для выделения земли и имущества, чтобы
самостоятельно вести крестьянское хозяйство, или сдадут земельную долю в
аренду, а пай внесут в уставный фонд организуемого товарищества, либо
продадут и т.д. Использование земли и имущества допускается только с
согласия собственников - то есть каждый член трудового коллектива, владелец
земельной доли и имущественного пая, сам решает, как лучше распорядиться
своей собственностью, - объединиться с другими и организовать товарищество
или основать семейное предприятие, либо сдать земельную долю в аренду,
подарить или продать.
Среди бывших колхозников и работников совхоза находятся такие, кто
желает
создать новые предприятия. Для того, чтобы получить достаточное количество
земли и
техники, им нужно привлечь на договорной основе земельные доли и
имущественные паи. В счет собранных долей и паев они смогут
приобрести землю и имущество, которые
распределятся между новыми предприятиями на аукционах. Единственными
платежными
средствами при этом выступают оценки земельных долей и имущественных
паев -
баллогектары и паевые рубли. На аукционах окончательно выясняется, какие
конкретные земли и какое имущество получат новые предприятия. Лоты
формируются таким образом, чтобы сохранить землеустройство и целостность
неделимых производственных объектов. На аукционах разрешаются споры между
претендентами на одни и те же лоты: последние достанутся той группе, которая
предложит за них более высокую цену. Затем происходит фактическая передача
земли и имущества новым предприятиям. Собственники нового предприятия сами
определяют его деятельность и несут за него ответственность.
Нередко авторов проекта упрекают в том, что земля распродается с
аукционов. Это неверно. Аукцион представляет собой механизм открытого
перераспределения земли и имущества, а не их продажу: единственным
платежным средством на земельных аукционах служат свидетельства о праве
на земельную долю, на имущественных - паевые рубли. Больше земельных
долей и имущественных паев привлечет тот, кто пользуется большим доверием
у селян. Таким человеком может оказаться и руководитель реорганизуемого
хозяйства, и рядовой работник.
По результатам аукционов, проведенных в первых пяти хозяйствах, земля
и имущество перешли в новые предприятия (их образовалось 37) и к людям,
занятым индивидуальной трудовой деятельностью (6 человек). Мы взяли
интервью у руководителей этих предприятий, а также у лиц, решивших заняться
индивидуальной трудовой деятельностью, - именно они и являлись участниками
аукционов. Удалось опросить 40 человек - более 90% генеральной совокупности.
Все эти люди работали в бывшем совхозе или колхозе: директором,
председателем - 12%, руководителями подразделений - 22%, специалистами -
25%, рабочими 40%. Более крупные предприятия возглавили те, кто имеет
опыт руководящей работы. Рабочие чаще организуют крестьянские хозяйства
или занимаются ИТД.
Эксперимент или жизнь?
Новые предприятия не поставлены в особые экономические или правовые
условия по сравнению с другими сельхозпредприятиями. Поскольку отсутствуют
управляемые условия и активное оперирование объектом, нижегородский проект
не является экспериментом. По сути, это нормативно-правовой механизм,
позволяющий тем, кто работает на земле, воспользоваться имеющимися у них
правами на землю и колхозное имущество.
Использовать или не использовать данный механизм, решает общее
собрание колхозников (акционеров). В нашей практике неоднократно
складывалась ситуация, когда руководству хозяйства не удавалось убедить
общее собрание в целесообразности реорганизации, - в этом случае она и не
происходила. Принцип добровольного участия - основополагающий в
нижегородском проекте. Мы считаем, что его соблюдение является
необходимым условием жизнеспособности новых форм хозяйствования.
Земельная реформа требует творческих усилий не только от чиновников, но и от
самих крестьян, поэтому последние должны понимать смысл преобразований и
видеть свой интерес в их осуществлении. В противном случае реформа
останется только реформой сверху, что, к сожалению, неоднократно
происходило в России.
Объективные факторы, осложнявшие проведение аграрных реформ в XIX
и начале XX века, действуют и сегодня. "Придавленность гипертрофированной
государственной властью лишала общество способности спонтанных
изменений... Бросается в глаза сильнейшее влияние посторонних интересов -
посторонних тем задачам, которые реформы были призваны решать. С этим
была связана их вынужденность разного рода политическими событиями:
военными поражениями, социальными конфликтами, отставанием в
"соревновании стран" и т. п." [2]. Эти особенности ярко проявлялись в
осуществлении аграрных реформ в России, начиная с 1861 года. "Если
обратиться к историческим реалиям, то перед нами возникает картина
растянутого, не определенного в стадиях и формах, мучительного для крестьян
процесса" [2]. Чтобы не повторять печальный опыт предыдущих реформ,
процесс преобразований должен идти и сверху, и снизу, по мере желания и
готовности селян испытать новые отношения собственности.
Цели исследования
Изменения экономических показателей реорганизованных и
нереорганизованных хозяйств области за 1993-94 годы показывают, что
после реорганизации хозяйства стали работать лучше: в них были выше
уровень и темпы роста валового дохода, производительности труда, прибыли
и накоплений, заработной платы [5].
Бюджетные субсидии в 1994 году, в расчете на одного работника, в
реорганизованных хозяйствах были на 43 тысячи рублей выше, чем в
нереорганизованных, а платежи в бюджет и внебюджетные фонды - на 513
тысяч рублей выше, что свидетельствует о значительно более эффективном
использовании дотаций новыми предприятиями.
Один из самых интересных аспектов этого опыта представляют
изменения в трудовом поведении работников.
Трудно надеяться, что, получив свидетельства о собственности на
земельную
долю и став сособственниками предприятия, рабочие сразу почувствовали себя
ответственными хозяевами и быстро изменили свои привычки. И все-таки
главный резерв,
который может позволить преодолеть существующий кризис, - это люди, их
отношение к работе.
Летом 1995 года кафедра Прикладной социологии Нижегородского
университета осуществила исследование трудового поведения работников
реорганизованных хозяйств. Целью исследования было выявить изменения в
мотивации их деятельности, а также выяснить, способствует ли проводимая
реорганизация формированию группы сельских предпринимателей.
Семнадцать товариществ, образованные на базе первых
реформированных хозяйств, проработали к этому времени около полутора лет.
На каждом из этих предприятий было опрошено от одной трети до половины
работников - всего 482 человека.
Опрос осуществлялся методом полустандартизованного интервью, иногда
напоминавшего по форме свободную беседу.
Одна из проблем исследования заключалась в том, чтобы отделить в
сознании респондентов результаты реорганизации хозяйства от прочих
перестроечных и постперестроечных эффектов, общего спада производства,
падения жизненного уровня. Предварительные беседы и наблюдения показали,
что сделать это практически невозможно. Поэтому мы не стали предлагать
работникам оценивать результаты реорганизации, а спрашивали их об
изменениях в работе, происшедших за последние год-полтора. Аналогичные
вопросы были заданы работникам четырех нереорганизованных хозяйств,
экономические показатели по которым несколько выше среднеобластных. В
этих хозяйствах были опрошены 204 человека.
Предварительно были проинтервьюированы все руководители
товариществ, образованных на базе пяти реформированных хозяйств (17
человек). Беседуя с ними, удалось конкретизировать изменения, происходящие
в поведении работников.
Что можно изменить?
Как следует из ответов работников, одно из главных изменений касается
интенсификации труда.
Увеличилась ли нагрузка на работника за последние год-полтора?(%)
Реорганизов. Нереорганизованные
Увеличилась 27 55
Не увеличилась 72 43
Работники поясняют, что увеличение нагрузки связано с нехваткой людей
для имеющегося фронта работ - на это указали 17% в реорганизованных
хозяйствах и 2% - в нереорганизованных. Как руководители, так и работники
отмечают износ оборудования и техники. Последний имеет место во всех
хозяйствах, приходится его компенсировать интенсификацией труда. Но это не
единственный ресурс. Приведу выдержку из интервью с руководителем ТОО
"Белоречье" А.Н.Носовым: "Интенсивность труда в прошлом году сразу после
реорганизации резко возросла. Это во многом объясняется тем, что наше
хозяйство на аукционе не смогло выкупить оборотные средства. Нам пришлось
закупать картофель и ячмень на весну, осенью - рожь и пшеницу. Мы очень
много потратили на это средств. Поэтому я говорил: "Ребята, терпите. Немного
надо потерпеть, надо поработать." Они мне говорят: "Толь, мол, все равно
зарплата мала", а я им говорю: Надо потерпеть, будет лучше." В этом году как
мы работаем - дико самому. Мы работаем очень спокойно. Я в жизни за
восемнадцать лет руководящей работы на селе никогда так не работал. Ни
одного воскресения не работали. Мы закончили все весенне-полевые работы
еще две недели назад. Сейчас люди стали как-то более грамотно работать,
более экономично."
В реорганизованных предприятиях труд является более универсальным,
многофункциональным: среди их работников 66% совмещают в процесс работы
различные профессии, в нереорганизованных хозяйствах - 42%. Работники
реорганизованных
предприятий чаще, чем нереорганизованных, совмещают больше, чем две
профессии (30% и 14% соответственно), причем профессии высокой и средней
квалификации (37% и 24%). Видимо, реорганизация способствует появлению
новой трудовой мотивации, более полному использованию квалификационных
ресурсов, включая работников в режим более активной, интенсивной и сложной
деятельности.
Достигается это значительным ростом заинтересованности
руководителей в судьбе предприятий, интенсификацией управленческого труда.
Приведу характерное высказывание одного из руководителей: "Я просто
чувствую, что, как в бездонную яму, кидаю в товарищество свои способности,
свою энергию. Лично я от этого ничего не имею. Я даже четыре года дом не мог
оштукатурить. А по зарплате у меня сегодня коэффициент 1,5 от среднего
заработка механизатора." Следующее важное изменение касается трудовой
дисциплины.
Падает или возрастает дисциплина? (%)
Нереорганизов. Реорганизов.
Падает 50 14
Без изменений 49 45
Возрастает 1 40
Не на всех реорганизованных предприятиях изменения положительны.
Здесь многое зависит от изобретательности и авторитета руководителя.
А.Ф.Носов: "Есть у меня пилорама. Это самое больное у меня место. Там всегда
есть калым, а значит водка. Приехали частники - бах, работники пьяные. Вот я год
с ними воевал, второй месяц работают без нарушений. Никто не пьет, все
выходят 26 дней на работу. Я им сразу премию поставил. Они пришли, по 170
тысяч получили. Они никогда раньше таких денег не получали. Они получали по
70 - 80 тысяч, но я не мог им платить за их работу больше. Они скрипели, мол,
мало платишь, а я им говорю: "От Вас требуется выполнение нормального
рабочего режима и ничего больше." Вот два месяца держатся."
На новых предприятиях все-таки удается мобилизовать внутренние ресурсы
для преодоления кризиса, в то время как работники нереорганизованных
хозяйств, видимо, деморализованы.
Пьют ли работники больше, чем раньше? (%)
Нереорганизов. Реорганизов.
Больше 56 15
Как раньше 41 44
Меньше, чем раньше 3 39
Нетрудно догадаться и об источнике средств на алкоголь. На наших глазах
с ферм уносили молоко, корма. В таких ситуациях вопрос о растаскивании
имущества имел риторический характер. Отвечали на него достаточно
откровенно, поскольку из предшествующих вопросов становилось понятно, что
работу на предприятии нельзя рассматривать в качестве источника
жизнеобеспечения.
Растаскивают ли работники имущество с предприятия? (%)
Нереорганизов. Реорганизов.
Да 71 27
Не знаю 21 24
Нет 7 47
В некоторых хозяйствах возможность что-то унести с предприятия
становится главным и почти единственным стимулом выхода на работу.
Заработная плата выплачивается с задержками до года.
Регулярно ли Вы получаете заработную плату? (%)
Нереорганизов. Реорганизованные
Регулярно 14 65
Нерегулярно 33 10
С задержками: до месяца 10 12
- до 2 - 3 месяцев 18 9
- до 4 - 5 месяцев 3 0
- до 6 - 8 месяцев 16 0
- до года 4 0
Комментировать приведенные цифры так же трудно, как тяжело
смотреть в глаза людям, когда они говорят о задержке зарплаты на полгода и
более.
Сведения об уровне заработной платы получены от самих рабочих: они
называли величину заработной платы, полученной за последний месяц.
Уровень заработной платы (%)
Нереорганизов. Реорганизованные
Менее 50 тыс. руб. 7 7
51 - 100 тыс. руб. 31 10
101 - 150 тыс. руб. 18 18
151 - 200 тыс. руб. 18 26
201 - 250 тыс. руб. 6 13
251 - 350 тыс. руб. 9 9
свыше 350 тыс. руб. 4 7
Не назвали величину зарплаты 6 9
Что же позволяет реорганизованным хозяйствам практически регулярно
выплачивать более высокую заработную плату: может быть, секрет их успеха в
том, что они получают значительные дотации? Уровень дотаций, выделяемых
на поддержание производства в нереорганизованных хозяйствах, существенно
выше, чем для реорганизованных: в 1994 году на каждые 100 рублей платежей
в бюджет реорганизованные предприятия получили 28 рублей дотаций и
компенсаций, а нереорганизованные - 47 рублей.
По оценкам работников, на реорганизованных предприятиях несколько
выше уровень экономической свободы, чем в нереорганизованных
хозяйствах: возможность дополнительных приработков отметили 18% и 12%
соответственно. Хотя в этом отношении все сельские труженики находятся в
стесненном положении - слишком много сил отбирает личное подсобное
хозяйство.
Одним из главных показателей роста или падения качества труда является
заинтересованность работников в его результатах. Работники
реорганизованных и нереорганизованных предприятий по-разному оценивают
этот фактор.
Заинтересованы ли работники в результатах своего труда? (%)
Нереорганизов. Реорганизованные
Да, заинтересованы 36 66
Нет, не заинтересованы 39 18
Затруднились ответить 25 14
Причины изменений
Отношение к работе изменяется как на реорганизованных предприятиях,
так и в нереорганизованных хозяйствах. В нереорганизованных эти изменения
носят характер деградации (падение дисциплины, безразличие, рост пьянства,
воровство), в реорганизованных качество рабочей силы улучшается.
Естественно возникает вопрос, не объясняются ли эти изменения тем,
что люди осознали себя хозяевами предприятия и частная собственность
выступает мотивирующим фактором их трудовой деятельности: участники
предприятия знают свою долю в его уставном капитале и, если работают на
этом же предприятии, должны увеличить свое усердие. Попытаемся
разобраться, что же происходит на самом деле.
Среди респондентов можно выделить четыре группы:
1 - работников, вложивших земельную долю и имущественный пай в
предприятие, на котором они работают (50%); обозначим для краткости эту
группу как участников;
2 - работников, не имеющих земельной доли и имущественного пая (9%);
3 -работников, доля и пай которых находятся в другом предприятии (6%);
вторая и третья группы составляют категорию наемных работников;
4 - и, наконец, работников нереформированных хозяйств (30%).
ЛПХ и предприятие как примерно равные источники жизнеобеспечения
оценил каждый третий среди тех, у кого нет доли и пая, в остальных группах
- около 40 %.
В нереформированных хозяйствах предприятие все меньше
рассматривается как источник дохода. А как обстоят дела на
предприятиях, образованных на базе реформированных хозяйств?
Работники-участники основную часть доходов получают от личного
подсобного хозяйства, а наемные работники, в частности и те, доля и пай
которых вложены в другое предприятие, - от предприятия, на котором
работают (табл. 1).
Это соответствует сведениям о заработной плате, полученным от
респондентов, - зарплата наемных работников выше: менее двухсот тысяч
рублей в месяц получали половина наемных и две трети работников-
участников, а более двухсот - 40% наемных и 28% участников. Эти данные
вполне увязываются с оценками изменений в интенсивности труда на
предприятии за последние год-полтора: наиболее часто увеличение нагрузки
отмечают именно наемные работники, а на то, что нагрузка не увеличилась,
чаще указывают участники. Видимо, личное подворье, с которого последние
получают основной доход, забирает немало сил. Эту ситуацию
прокомментировал руководитель одного из новых предприятий: "Если
человек хорошо работает в товариществе, он ничего не успевает
у себя дома, и наоборот. Соответственно разная и структура доходов: кто в
хозяйстве хорошо работает, тот и зарабатывает больше".
Почему же так получилось, что работники, вложившие земельную долю
и имущественный пай в предприятие, оказались больше привязаны к
личному подсобному хозяйству, чем наемные работники? Рассмотрим
внимательнее, как образовались обе эти группы.
Большинство новых собственников, работников хозяйства, внесли
земельную долю и имущественный пай в то предприятие, куда отошло
подразделение, в котором они работали. У работников при решениии вопроса
об инвестировании их собственности превалировал мотив сохранения
рабочего места.. На вопрос "Как Вы приняли решение стать участником
товарищества?" - большинство работников отвечали: "Я уже работал здесь
раньше"; далее следовало: "Мне предложил руководитель". Расчеты на
более высокую прибыль были на третьем месте .
Если работник со стажем привлекал руководителя в качестве
владельца большого пая, то за ним сохранялось и рабочее место.
В том же случае, если работник хотел доверить свой пай одному
руководителю, а подразделение, в котором он работает, отходило под
начало другого, последний мог потребовать, чтобы работник внес пай по
месту работы, - что и происходило, поскольку на аукционе предстояло
выкупить необходимые для работы технику и сооружения.
В жизнь большинства участников реорганизация не внесла заметных
изменений: они сохранили привычное место и стиль работы, включая
крепкую привязанность к личному подсобному хозяйству.
Если работник-владелец пая категорически не устраивал в качестве
работника нового лидера, то последний, как правило, не принимал его и в
участники предприятия, которое намеревался возглавить.
Таким образом, для работников участие в предприятии определялось, в
основном, привычным местом работы, а если работник был вынужден в ходе
реорганизации сменить последнее, он вносил по новому месту работы и свой
пай. Отношения собственности пока не приобрели в сознании рядовых
работников самостоятельного значения и определялись сложившимися
трудовыми и межличностными отношениями.
Во вторую группу - работников, не имеющих доли и пая - попали, во-
первых, люди, пришедшие в прежнее хозяйство после выхода
государственного акта на землю (многие из этих актов вышли в 1992 году).
Во-вторых, в результате реорганизации повысился спрос на
квалифицированных рабочих и специалистов: ведь в каждом из новых
товариществ должны быть толковый бухгалтер, электрик, механик - и
новые руководители привлекли работников со стороны. Эти люди не имели
своей доли в реорганизованном хозяйстве.
Три четверти представителей второй группы заняты в хозяйстве не
более двух лет, они моложе, чем работники-участники. Они стали получать
относительно хорошую зарплату и связывают свою судьбу именно с
предприятием, а не с личным подворьем.
При каких условиях работник оказывался в одном предприятии, а его
доля в другом, то есть как сформировалась третья группа? Это происходило
двумя путями. Если до аукциона лидерам не удавалось договориться о
распределении объектов, например, ферм, этот вопрос решался на аукционе.
Рабочие должны были до аукциона доверить свой пай одному из
руководителей, и их очень беспокоило, какому предприятию достанется
ферма, не последует ли санкций, если она отойдет к другому лидеру. Они
боялись потерять работу. В случае, если ферма оказывалась не у того
руководителя, которому они отдали пай, они чувствовали себя на
предприятии менее прочно по сравнению с работниками-участниками
(которые сделали правильную ставку) и старались доказать свою
преданность шефу.
В третью группу попали также работники, поменявшие место работы после
аукциона. В результате расширения более сильных предприятий появились
свободные рабочие места, и
работники из более слабых предприятий смогли их занять, но забрать свою
долю и пай из прежнего предприятия оказалось не так просто. Это весьма
подвижные, активные работники. Их не устраивает ситуация, сложившаяся с
их паями. Они менее других удовлетворены заключенными договорами и
тем, как они выполняются. Они острее ощущают потребность в юридических
консультациях, у них выше готовность обратиться в суд. Именно они
заявляют о желании продать свою долю и пай, если представится
возможность.
Отсутствие или отсрочка выплат за долю участия в предприятии, на
котором человек работает, воспринимается с большей терпимостью: ведь от
положения предприятия зависят и рабочее место, и заработная плата -
привычный и практически единственный источник доходов от предприятия.
Но если человек перестал работать на предприятии, его отношение
становится более потребительским, он стремится забрать свою долю - и чем
быстрее, тем лучше, пока предприятие не обанкротилось.
Пока третья группа - самая маленькая, но, поскольку новые
предприятия развиваются неравномерно, а человек ищет, где лучше, она
будет расширяться, - это участники зарождающнгося оборота земельных
долей и имущественных паев.
Теперь попытаемся увидеть, используют ли руководители предприятий
долю в уставном капитале как мотивирующий фактор трудовой деятельности
работникв.
В период создания новых предприятий и заключения договоров с
владельцами земельных долей и имущественных паев лидеры стремятся:
во-первых, укомплектовать штат квалифицированными работниками, во-
вторых, избавиться от пьяниц, прогульщиков и, в-третьих, набрать
необходимое количество паевых рублей и баллогектаров, за которые
предприятие получит на аукционе технику и землю. Обычно в старом
хозяйстве не хватает специалистов для образующихся предприятий, поэтому
руководители вынуждены привлекать новых. Ситуация осложняется тем, что
на селе много пенсионеров и пожилых работников. В настоящее время в
Нижегородской области самый высокий в России процент пожилого
населения, а значит низкий - трудоспособного. Перед руководством
предприятий периодически возникает задача привлечь на производство
молодежь. У Вот сейчас надо строить дома, чтобы поселить молодых
работников. Построить на свои средства нашему товариществу трудно. Все-
таки завезли блоки и будем два домика строить. Ничего не поделаешь -
людям нужно где-то житьФ (из интервью с В.Н.Васильевой, руководителем
ТОО УОвощиФ).
Новые предприятия ограничены в строительстве жилья, и заработная
плата остается практически единственным стимулом: даже если молодой
человек и получает долю в уставном капитале, она очень маленькая -
большие паи у работников со стажем и пенсионеров. К тому же в
сельхозпроизводстве уровень зарплаты существенно ниже, чем в
промышленности - это также заставляет руководство пригородных хозяйств,
по возможности, повышать зарплату. "Много сил уходит на то, чтобы
удержать людей в хозяйстве, так как рядом находится Заволжский моторный
завод, а это страшный конкурент. Когда мы начинали работать, на ЗМЗ
зарплата была в пять раз выше нашей и завод принимал на работу людей.
Сейчас зарплата выше нашей в полтора-два раза и завод перестал брать
людей на работу. Приходится конкурировать с этим гигантом, а это очень
тяжело, это работа на износ" (из интервью с А.Ф.Носовым, руководителем
ТОО Белоречье).
Таким образом, даже если предприятию удается свести концы с
концами, большая часть заработанных средств уходит на зарплату, -
дивиденды или очень маленькие, или их нет совсем (да и налоги действуют
так, что сельхозпредприятию выгоднее пустить появившиеся средства на
зарплату, а не в прибыль). Поэтому пайщикам пока не удалось испытать вкус
собственности в виде процента от прибыли.
Осталось рассмотреть, что получает человек в качестве собственника
земельной доли. Как правило, это плата за аренду земельной доли -
подавляющее большинство владельцев земельных долей заключили с
предприятиями именно договоры аренды. Перед аукционом, на котором
земля распределяется между новыми предприятиями, руководители
заинтересованы привлечь побольше земельных долей (поскольку это
единственное платежное средство) и конкурируют между собой - из-за этого
уровень арендной платы
может возрасти. Предприятие использует земельные доли не только своих
работников, но и пенсионеров, работников социальной сферы, и часть
арендной платы (до половины и больше) уходит как бы на сторону, от
работников. Если в хозяйстве много пенсионеров, предприятия могут
оказаться в тяжелом положении: ведь они платят те же налоги, что и прежде
(в том числе и налог на землю, по договорам, используемым в
нижегородском проекте), и плата за аренду земли - новая и значительная
статья расходов. Следовательно, при перезаключении договоров аренды,
когда фактор конкуренции ослабнет или исчезнет совсем, арендная плата
будет снижена. Хотя в настоящих условиях, при сокращении посевных
площадей и острой нехватке техники, она изначально является низкой.
В то же время утверждение, что в реорганизованных предприятиях
люди работают на своей земле, верно только отчасти, - даже по отношению к
фермерам, арендующим одну-две земельные доли.
"Разница в отношении к предприятию различных групп участников
имеется. Пенсионеры-участники ждут, что им кто-то что-то даст за то, что они
совершенно бесплатно получили землю. Она им просто с неба свалилась.
Мы на ней работаем, а они ждут, что им дадут - и побольше бы дали. Меня
очень возмущает, когда от нас больших денег ждут. На земле очень трудно
работать. Тем, кто требует дивиденды, я говорю: "Приходите работать на
земле и узнаете, как это тяжело". У меня очень много работают и не
участников товарищества - и механизаторы, и главный бухгалтер. Они
относятся к работе не как к собственности, а как добросовестные работники к
своей работе. Они работают, соответственно они должны и получать. Мы так
и делаем. Мы всем платим по труду. Работники-не участники также получили
и капусту, и сенокосы. Только потому что они наши работники. Получается,
что пайщики никаких преимуществ не имеют" (из интервью с руководителем).
Собственник: тот, кто имеет, или тот, кто контролирует?
Так, может быть, не стоит и огород городить, если собственники не
получают дивидендов? Если понятие частной собственности исчерпывается
туго набитым карманом, то, безусловно, не стоит. Давайте прислушаемся к
руководителям и попытаемся понять, что же все-таки изменяется в
реорганизованных предприятиях. " Работники полеводства в совхозе мало
получали. Я еще в старом хозяйстве хотела ввести систему
заинтересованности работников. И пыталась установить систему
премирования. Тогда меня не поняли. А сейчас у нас женщины на прополке
получают почти как механизаторы. Раньше считалось, что у доярок очень
тяжелый труд. А когда они вышли в поле, то сказали, что в поле тяжелее.
Нельзя сказать, что они чувствуют себя хозяевами, они просто
заинтересованы в заработной плате. Но люди стали думать. Вот они видят,
что свекольное поле совсем хилое и затрат на него много, а результатов не
будет, приходят и говорят: "Давайте бросим". В другой раз прийдут и скажут:
"Вон там бабы плохо работают, надо их немного поругать"..
И экономические показатели, и опросы работников, и беседы с
руководителями реорганизованных предприятий свидетельствуют, что
меняется отношение к делу, возрастает ответственность за него. Суть
проводимой приватизации отнюдь не в том, чтобы "все разделить", как это
стараются представить противники проекта, - это попытка включить
экономические стимулы хозяйственной деятельности и определить
ответственность за ее результаты. Мало-помалу работники начинают
воспринимать свое дело как личное. А по мере утверждения этого духа будут
заполнятся и их карманы. Несмотря на всю логичность такой
последовательности изменений, они не могут мгновенно следовать одно за
другим - только с временным лагом.
Обратимся еще раз к руководителям новых предприятий - что их
подвигло на реорганизацию? Главный мотив - это стремление сохранить
производство, спасти свое дело, найти адекватный способ действий в
изменяющейся ситуации.
Конечно, многие из них надеялись на финансовую поддержку
образующихся предприятий, но она оказалась более, чем скромной. Правда,
на баланс районной
администрации переданы объекты социальной сферы и инженерной
инфраструктуры, но то же самое сделалано во многих нереформированных
хозяйствах.
Исследование показало, что в настоящее время изменения отношений
собственности проявляются в организации трудового процесса, а не в
способе присвоения материальных благ. На Западе давно существует точка
зрения, что возникновение акционерного капитала символизирует переход
власти к менеджерам, ибо кто контролирует, тот и собственник [4].
Руководители и без реорганизации, казалось, могли уволить пьяниц и
прогульщиков, согласно КЗоТ, но одно дело - закон на бумаге, а другое - в
головах людей. Реорганизация каждого заставила задуматься, что он
представляет собой как работник, захотят ли другие иметь с ним дело. Для
тех, кто попытался возглавить предприятия, это была прекрасная
возможность проверить свой рейтинг. Поэтому в конечном итоге новые
коллективы стали более управляемы, чем прежние. Иждивенческие
настроения изживаются: люди засучили рукава и затянули пояса. Разве
руководители других сельхозпредприятий не хотели бы повысить
дисциплину? Но готовы ли они сами взять на себя ответственность, как это
сделали полные товарищи в товариществах на вере, - в случае банкротства
предприятия отвечать своим личным имуществом? Да, выбор был не таким
широким, как хотелось бы, но люди его сделали и отвечают за него.
"Когда я была просто технологом, я приду к директору и скажу, что мне
нужно. А теперь все стало моей заботой. Кадры нахожу и подбираю я. Я и за
бригадира, и за агронома. Я решаю, где добыть деньги, куда израсходовать,
куда сбыть продукцию. И снабжение, и налоги - на мне. Поэтому - огромная
нагрузка и ответственность. И я вижу свои прошлогодние ошибки и сегодня я
уже их делать не буду. В этом году я прошлогодние ошибки исправила. И на
будущий год исправлю.
Механизм выживсания у нас один - интенсификация. Мы стараемся
работать малыми силами и работникам приходится совмещать
специальности. Вот сегодня мой личный шофер поехал мешки с кормами
загружать. Раньше в совхозе мы бы рабочего нашли, а сегодня поехали мой
заместитель и мой водитель. И так в любом деле: сторожить ли надо, чинить
ли генератор - мы стараемся сэкономить" (из интервью с В.Н.Васильевой,
руководителем ТОО Овощи).
Таким образом, реорганизация стимулирует, в первую очередь,
существенные изменения в хозяйственном поведении руководителей новых
предприятий - в их инвестиционной и производственной деятельности, в
методах управления и маркетинге. Это вызывает перемены в трудовом
поведении работников. Мобилизация человеческих ресурсов позволяет
улучшить экономическое положение хозяйств. Если эта тенденция
сохранится, то возрастут и прибыльность предприятий, и цена земли, что, в
свою очередь, вызовет изменения в структуре доходов работников - они
будут что-то получать как собственники имущественных паев и земельных
долей и тогда естественно расчитывать на то, что принудительные стимулы
трудовой деятельности - жесткий контроль со стороны руководства, боязнь
потерять работу - дополнятся чувством хозяина и частная собственность
выступит как мотивирующий фактор трудовой активности.
Литература:
1. Бердяев Н.А. Философия неравенства. Письма к недругам по социальной
философии //
Русская философия собственности XYIII-XX. С.-Петербург, 1993.
2. Данилов В.П. Аграрные реформы и аграрная революция в России //
Великий
незнакомец. Крестьяне и фермеры в современном мире. М., 1992.
3. Радаев В.В., Шкаратан О.И. Власть и собственность // СОЦИС.. 1991. №1.
4. Радаев В.В., Шкаратан О.И. Социальная стратификация. М., 1995.
5. Социально-экономические последствия реорганизации сельхоз-
предприятий на основе нижегородской модели. Научный отчет Аграрного
института РАСХН. 1995.
См,, например: Широкалова Г.С. Нижегородский опыт: реорганизация или разрушение? // ЭКО.
1995г. ~№6.
Опрос проводился в двух реформируемых хозяйствах (совхоз Правдинский и колхоз им.. 60-летия
Октября) непосредственно перед и после аукциона, зимой 1993-94 годов. Было опрошено более 400
человек.
15